Зона Справедливости - Страница 77

Потом кто-то выскочил из подъезда напротив и пробежал к арке, выводящей на проспект. Обернулся и проорал, неистово маша рукой кому-то невидимому:

— Я встречу!.. — или что-то в этом роде.

Вскоре показались люди и в ближней части двора. Кого-то выносили из соседнего подъезда, среди легковушек метались тени, хлопали дверцы. Вспыхнули фары, противоугонное устройство заткнулось…

Досмотреть, чем кончится дело, Колодникову и Александре, которая давно уже дышала прерывисто у него за левым плечом, не удалось, потому что в дверь позвонили. Отчаянно, несколько раз подряд.

Оба кинулись в прихожую, Алексей хотел открыть, но супруга ухватила за руку и не позволила.

— Кто?.. — срывающимся голосом спросила она.

— "Скорую" вызвать!.. — взмолились за дверью. — Саш, ты?..

— Нет у нас телефона! — отчаянно крикнула Александра. — В двадцатой есть, у Глечиковых!.. В двадцатой спроси, Клав!..

Умолкла — и виновато взглянула на мужа, хотя телефона у Колодниковых и вправду не было.

— Может, пойти помочь?..

— Чем?.. — сдавленно спросил Алексей. — Чем ты им поможешь?..

* * *

Димка вернулся лишь в первом часу и немедленно начал что-то лихорадочно подсчитывать на сложенном вдвое листке, даже не замечая, что родители стоят на пороге его комнаты и молча на него смотрят.

— Хоть бы рассказал, что там… — не выдержала наконец Александра.

Димка шумно вздохнул и, размашисто подчеркнув расчеты, поднял усталое озабоченное лицо. Синяки у него уже, можно сказать, сошли, только лишь на левой брови осталась отметина шрамика.

— Да что рассказывать… — недовольно бросил он. — Двоих — насмерть, остальных — так, слегка… «Скорая» еще, говорят, в супермаркет вписалась… на проспекте…

— Хирурги?.. — ахнул Колодников. — Они же операции делают, людей режут… Неужели их за это?.. — Он запнулся.

Несколько секунд Димка смотрел на отца обезумевшими глазами. Потом встряхнул башкой.

— Не… — торопливо сказал он. — Ты чего, па?.. Врач — в порядке, фингалами отделался… И медсестра — тоже… Так, слегка красоту попортило — морду осколками посекло… Вот шофер, говорят, в отключке, с сотрясением… Ну, как въехали в зону — его и накрыло… Это еще притормозил он, когда разворачивался, а то бы точно всей бригадой навернулись…

— Боже!.. — выдохнула Александра. — Это что же теперь — к транспорту и близко не подойди?.. Пассажиры-то в чем виноваты?..

Колодников провел языком по пересохшим губам.

— А насмерть кого?.. — хрипло спросил он.

Димка помолчал, прочистил глотку.

— Одного не знаю, — сообщил он, — а второй — дедок из третьего подъезда…

— Ветеран?!

— Ну да… Всего искромсало. Я вот прикидываю: сколько ж он народу на войне положил?.. С виду и не подумаешь… — Димка хмыкнул и угрюмо покачал головой. — Затылок — как есть разнесло. Расстреливал, что ли, кого?..

— Ножевые раны — были?..

— Да и ножевых полно…

— Значит, не врал, что в разведке служил, — стисненным голосом отозвался Колодников. — Ну, стало быть, царствие ему небесное…

Почему-то испытывая неловкость, медленно перекрестился и вернулся, подавленный, в комнату, где, присев на край супружеского ложа, снова стал раздеваться.

Спать укладывались в молчании.

— Саш, а где иконка? — внезапно спросил Алексей.

Действительно, обшарпанной иконки Пречистой Богородицы Боголюбской над изголовьем не было.

— Сняла…

— Почему?

Александра поджала губы и ответила не сразу.

— Идолопоклонство…

— Так, — решительно сказал Колодников. — Я, по-моему, на вашу с Димкой веру не посягаю… Уж не знаю, к какой вы там секте принадлежите…

— Мы не секта! — возмущенно возразила она.

— Хорошо! Не секта! Конфессия… Можете отрицать иконы, можете отрицать крестное знамение… Но я — православный! И чтобы иконка тут — висела… Где она?

— В серванте, — недовольно сказала Александра.

Колодников, сопя, нашел в серванте иконку и с чувством собственной правоты водрузил ее на прежнее место. Отступил на шаг, вгляделся. Богоматерь стояла во весь рост на маленькой пухлой подушечке облака и показывала развернутый свиток плотной толпе махоньких, как детишки, праведников, сгрудившихся в правой части дощечки. Когда-то Колодников долго пытался найти в виноградной грозди нимбов золотистый пузырек с головой князя Андрея Боголюбского, но безуспешно — буковки поистерлись, а в лицо он Боголюбского не знал. Наличие этого князя среди святых всегда смущало Алексея. Стольный Киев спалил, лавру пограбил — а все равно святой…

Алексей нахмурился и, сосредоточившись на фигурке Христа в правом верхнем углу иконки, с достоинством перекрестился.

* * *

Не спалось. Погодка была из «Медного всадника» — перед наводнением, да и предчувствия — соответствующие.

Как у него все просто, у Димки… Да нет, даже не у Димки — у Матфея… «Отделит овец от козлов…» В том-то и штука, что не отделишь!.. «Скорая» вон в супермаркет вписалась… Выходит, достаточно одного козла за рулем, чтобы все овцы с ним за компанию накрылись…

«Да это хуже, чем бомбежка!.. — с содроганием думал Колодников, переворачиваясь на другой бок. — От бомбежки хоть в подвале укрыться можно! А здесь… Сколько же народу сегодня на тот свет отправится!.. Уже отправилось… Не дай Бог, казарму какую-нибудь зацепило…»

А Паша?.. И Алексей принялся мучительно вспоминать, где сейчас живет Паша Глотов. До развода обитал на «алюминьке», а теперь?.. Где-то в центре, но где?..

Но Борька-то, Борька!.. Вот жук! И хоть бы слово сказал, хоть бы обмолвился, что драпать пора!.. Хотя… Обмолвился и не раз. Пока в кухне сидели, все, как на блюдечке, выложил, обо всем предупредил… Да и раньше намекал, как мог…